Успех домашних ячеечных групп Йонги Чо Содержание Предисловие Почему именно домашние ячеечные группы? Глава 1

Почему именно домашние ячеечные группы?

Личные амбиции: путь к гибели

Божья переобучающая программа

Знакомство церкви с программой

Контратака сатаны: Семь препятствий

Духовная защищенность домашних групп

Домашние ячеечные группы: Ключ к евангелизации

Новый вид миссионерства

Церковь чудес

Авторитет с любовью

Международный Рост Церкви

Как начать домашние ячеечные группы

Важность дружбы с Духом Святым

Мотивация непрофессионального лидерства

Проповедь к растущей церкви

Возможность неограниченного роста церкви

_­­­Предисловие

Почему именно домашние ячеечные группы?

Уже многие годы я путешествую по всему миру, рассказывая на семинарах и конференциях историю того чуда, которое совершил Бог в нашей церкви в Сеуле (Корея). В 1958 году мы начали с маленькой палатки в бедной части города и со временем стали самой большой церковью в мире.

Но чтобы это стало реальностью, Богу потребовалось изме­нить меня и мое мышление. Традиционные модели церков­ного роста и лидерства просто-напросто не действуют при таких масштабах. Но у Бога есть метод, который срабатывает. У Него есть секрет успеха, и Он хочет, чтобы каждая церковь знала его. Он раскрыл нам этот секрет, чтобы мы могли поделиться им с другими.

Сегодняшний мир отчаянно нуждается в Иисусе как Госпо­де и Спасителе. Наши церкви и наши города нуждаются в пробуждении и не только время от времени, но 365 дней в году. Я знаю, что подобное пробуждение возможно, потому что оно происходит прямо сейчас у нас, в Полноевангельской Центральной Церкви. Происходит потому, что я применил те принципы, о которых хочу рассказать на страницах этой книги.

Бог открыл мне этот секрет не для того, чтобы я хранил его для своего успеха. В 1976 году Он подтолкнул меня к тому, чтобы я основал центр Международного Роста Церкви, с помощью которого я смог распространять принципы церков­ного роста среди пасторов и остальных христиан по всему миру. Все эти семинары может посетить лишь ограниченное число людей. Но эта информация должна стать доступной для гораздо большего количества христиан. Эти принципы не мои, но Божьи, и Он дал нам их для того, чтобы все мы могли извлечь из них пользу.

Я верю, что рост церкви будет одним из основных проявле­ний движения Духа Святого 80-х годов. В этой книге будет много говориться о росте церкви, хотя это и не является ни ее названием, ни основным предметом рассмотрения. Весь секрет заключается в домашних ячеечных группах, а рост церкви - это результат их работы.

Многие церкви были построены на личностях, тем не менее, сегодня эти церкви умирают. Мне довелось побывать в неко­торых великолепных соборах, где всего лишь горстка верую­щих продолжает поклоняться Богу. Известные проповедники выступали на их кафедрах, но это не изменяло общей карти­ны: когда пастыри уходили в мир иной, то овцы разбредались. Такого не должно быть. Церкви не должны держаться только лишь на одном сильном пасторе.

Существует другой путь. Домашние ячеечные группы дают возможность каждому члену церкви участвовать в служении его церкви и приносить пробуждение окружающим его лю­дям. Члены нашей церкви обнаружили, что такое массовое вовлечение людей в дела церкви является весьма продуктив­ным, и благодаря этому темпы евангелизации стремительно растут.

Для того, чтобы домашние ячеечные группы были успеш­ными, необходимо придерживаться определенных принци­пов, помня, что рост церкви и евангелизация не происходят сами по себе. И многие церкви терпят неудачу именно из-за того, что они пренебрегают этими базисными принципами. Следуя принципам, которые я рассматриваю в этой книге, вы можете стать свидетелями чуда домашних ячеечных групп и роста вашей церкви. При чтении спрашивайте Духа Святого, какова в этом ваша роль, чтобы не ограничить Его своей пассивностью.

Личные амбиции: путь к гибели

В 1961 году я решил построить самую большую церковь в Корее. В то время я думал, что делаю это для Бога, но сегодня понимаю, что на самом деле делал это исходя из своих личных амбиций. Время показало, что это путь к гибели, Господь позволил мне потерпеть неудачу, с тем, чтобы я повернулся к Нему в нужде и дал Ему возможность построить церковь, так как хотел Он.

В то время в нашей церкви, которой было всего три года, насчитывалось около 600 членов. Мы только что переехали из первоначальной «палаточной церкви», находившейся в районе трущоб Сеула Таеджо Донг, в лучшее место деловой части города - Содаэмун (или Западные Ворота), то была растущая церковь, и я гордился работой, проделанной мной за эти три года. В действительности я стал слишком самоуверенным. Если я смог приобрести 600 членов в течение трех лет, размышлял я, то почему я не могу построить самую большую церковь в городе?

В те дни самой большой церковью Сеула была Пресвите­рианская Церковь в Йоиг Нак. Она имела около 6000 членов, и это не давало мне покоя. В один прекрасный день, не говоря никому ни слова, я пошел в эту церковь, захватив с собой рулетку, чтобы точно измерить ее здание. Я выяснил, какова длина и ширина зала, и сосчитал количество сидений в нем. Этот зал вмещал более 2.000 человек.

Захваченный своими амбициями, я сказал: «Я построю церковь большую, чем эта, и Господь наполнит ее».

В самом начале моего служения Бог показал мне важность постановки целей и веры, что Он обеспечит рост, о котором я мечтал. Он научил меня конкретно молиться за свои нужды. Он также научил меня представлять в своем воображении то количество людей, которые будут приходить в мою церковь. Когда я молился и размышлял, Дух Святой подтверждал мне, и часто через Писание, что Он даст мне-то количество членов, о котором я просил.

В первый год я просил Бога о 150 членах, и я получил именно 150 человек. На следующий год я попросил Его удвоить это количество, и я получил 300 членов. На третий год я вновь попросил Его удвоить эту цифру, и к концу того года у нас действительно было 600 членов.

На этот раз я решил просить Господа на протяжении последующих трех лет умножить мою церковь в пять раз от того, что мы тогда имели. Это дало бы 3.000 членов к 1964 году, и это было то количество, для которого, как я чувствовал, у меня было достаточно веры.

Когда я молился, то получил подтверждение, что Бог на самом деле построит через меня церковь большую, чем Пре­свитерианская Церковь в Йонг Нак. Я был несказанно рад этому и не стал ждать каких-либо дальнейших откровений о том, как Господь хочет совершить это через меня, а просто начал трудиться и прилагать все усилия, чтобы привести в церковь новых членов.

Я думал, что Бог одобряет все мои действия. Ведь Он благословлял наш труд чудесами и исцелениями, что привле­кало людей в церковь. И я был убежден, что Бог сделал из Йонги Чо кого-то особенного. Он же делал всю эту работу через меня! Без меня в церкви ничего не происходило.

После переезда церкви из ее первоначального местополо­жения, где она была известна как Полноевангельская Церковь Таеджо Донга, мы переименовали ее в Полноевангельскую Центральную Церковь. Я был пастором. Я был администра­тором. Я участвовал в программе воскресной школы и очень часто был среди тех, кто наблюдал за порядком в церкви. Я думал, что Полноевангельская Центральная Церковь просто не может функционировать без преподобного Пола Йонгги Чо. Я был осью, вокруг которой вращалась вся церковь.

Это не было чем-то преднамеренным с моей стороны. Я рос во время японской оккупации Кореи и был вынужден жить в бедности и скудости. Я чуть не умер от туберкулеза. И как ответная реакция на все это, у меня развилось огромное желание стать известным и успешным и заработать много денег. До того, как я узнал Иисуса Христа как своего Спасите­ля, у меня было намерение стать терапевтом.

Поэтому когда я начал свое служение, в моем сердце была скрытая цель - стать знаменитым и преуспевающим пропо­ведником. Я любил Бога и хотел трудиться для Него, но моим скрытым мотивом всегда было стремление к успеху. У меня было большое самомнение, и я хотел все делать по-своему.

Богу пришлось разрушить все это, иначе церковь была бы моей работой, а не Его. Богу нужно было разбить мои амбиции, с тем, чтобы я был достоин вести Его стадо. В то время я этого не знал и поэтому набил себе много шишек, сражаясь за Господа. И не только это, я начал уставать.

К1964 году численный рост нашей церкви отставал от того, что я просил у Бога, т.е. 3.000 членов. Наша церковь выросла до 2.400 человек, но я уже был в большой беде. Я все еще думал, что действительно совершаю нечто великое для Госпо­да, бегая, как белка в колесе, с раннего утра до позднего вечера, но мои нервы начали сдавать. Я страдал от постоянного переутомления и, тем не менее, усилием воли продолжал двигать свою церковь вперед. Я проповедовал, консультиро­вал, навещал больных, стучался в двери - то есть был в постоянном движении.

Кризис наступил в одно из воскресений после второго утреннего служения. По графику в тот день 300 человек должны были принять водное крещение. (По нашей традиции мы проводим крещение верующих только два раза в год). Д-р Джон Хэрстон, американский миссионер, помогавший мне в руководстве церковью, ассистировал мне в тот день. Но из-за выработанной во мне привычки лично участвовать во всех делах церкви я сказал Джону, что буду сам крестить каждого нового члена. Считая себя «особо избранным сосудом Божиим», я полагал, что Бог мог благословить этих людей только через меня.

Джон видел, что я был изрядно утомлен, когда входил в воду, чтобы принять первого члена.

Чо, будет лучше, если ты позволишь мне сделать это вместо тебя, - сказал он.

Нет, нет, со мной все в порядке, - запротестовал я.

Я боялся думать о том, какая огромная толпа людей ожи­дала крещения. Ко мне подходили по одному, и со словами: «Я крещу тебя во имя Отца и Сына и Святого Духа» я погружал их в воду. Затем, естественно, я должен был помочь им подняться.

Я сравнительно хорошо справлялся с этим вначале. Но затем подошло несколько полных женщин, и от меня потре­бовалось много усилий, чтобы поддержать их и помочь им подняться из воды. Прошло еще немного времени, и я ощу­тил, что силы мои на исходе. Я даже чувствовал, как начинают дрожать мои руки.

В этот момент Джон Хэрстон сказал:

Чо, ты выглядишь бледным. С тобой все в порядке?

Да, все нормально, - сказал я, энергично закачав головой, чтобы подтвердить свои слова.

Нет, я думаю, тебе необходимо немного отдохнуть, - настаивал он. - Выйди из воды, а я продолжу крещение, пока ты будешь отдыхать.

Я же сказал, со мной все в порядке, - отрезал я.

Он с сомнением покачал головой. Я видел, что мои слова его не убедили. Мысленно я просил Господа укрепить меня.

До сего дня я не знаю, действительно ли Он дал мне сил, или я просто заставил себя стоять на ногах, собрав всю свою силу воли. И все же я продержался все эти 300 крещений. К тому времени, когда последний человек вышел из воды, у меня кружилась голова, и я почти терял сознание.

Мои силы иссякли, но мои дела на этом не закончились. В тот день я должен был встретить евангелиста из Соединенных Штатов, а вечером - быть его переводчиком.

Джон все еще был обеспокоен моим здоровьем. Он сказал мне:

- Ты выглядишь очень утомленным. Пожалуйста, отдохни хоть немного. Я сам поеду в аэропорт. Я отрицательно покачал головой и ответил:

- Он ожидает, что приеду я, - так как не хотел уступить ни одной из моих пасторских обязанностей.

Поэтому, даже не пообедав, я поехал в аэропорт, встретил евангелиста и отвез его в гостиницу. Каждый раз, когда я вставал, мои ноги дрожали и подкашивались. Затем я все-таки позволил себе немного отдохнуть, прежде чем отвезти этого евангелиста в свою церковь.

В начале вечернего служения несколько дьяконов присое­динились к Джону Хэрстону, выражая озабоченность состоя­нием моего здоровья.

- Пастор Чо, - сказал один из них, - вы выглядите таким изможденным. Возможно, вы не сможете переводить сегодня. Давайте, я пойду и найду другого переводчика.

Но, думал я, кто кроме меня сможет перевести проповедь этого человека? Сила Божия текла через меня, и я был единственным, кто бы смог перевести должным образом.

- Нет, со мной все в порядке. Я сам все сделаю, — уверил я их.

Итак, евангелист начал проповедь, и я сразу же понял, что это катастрофа. Это был типичный пламенный пятидесятнический проповедник. У него была очень эмоциональная про­поведь, где он прыгал и так сильно кричал, что мне, как переводчику, было очень трудно следовать за ним. У него было помазание, а у меня - нет.

Чтобы компенсировать недостаток своего помазания, я постарался вложить больше экспрессивности в свой голос. Прошло немного времени, и я уже выкрикивал каждое пред­ложение. Последовав моему примеру, евангелист также повы­сил свой голос. Вскоре мы оба прыгали по всей сцене, пронзительно крича.

Через полчаса проповеди в таком темпе я начал ощущать ужасную боль в сердце. Я не мог вздохнуть. Мои колени дрожали. В конце концов, мое тело не смогло больше выносить этого, и, вопреки отчаянным усилиям своей воли, я стал оседать. Хотя я все еще слышал речь проповедника, мои колени подкосились и я погрузился во тьму, как будто кто-то выключил мое зрение.

Я помню, как, падая, я говорил Богу: «Господь, почему Ты наказываешь меня публично? Ты мог бы сделать это со мной в моем офисе не на глазах у всех».

Когда я лежал на сцене, у меня прояснилось в глазах. Я посмотрел на Джона и сказал: «Джон, я умираю». Мое сердце трепетало. Я отчаянно пытался вздохнуть — весь мой орга­низм, казалось бы, кричал, требуя кислорода. В конце концов, я потерял сознание.

Все собрание начало молиться за меня, а приезжий еванге­лист стоял там же на сцене, моментально всеми забытый. Смущенный, он беспомощно глядел вокруг. Он ничего не мог сделать, и, казалось, потерял дар речи.

Когда сознание вновь вернулось ко мне, я с огромным трудом встал на ноги и, пошатываясь, пошел по сцене. Единственное, что я мог сделать, так это объявить, что собрание закончилось. Затем дьяконы вывели меня к машине «скорой помощи», и меня отвезли в больницу.

Лежа в больничной палате, я чувствовал себя страшно униженным. Я был пастором, который молился за больных, и они выздоравливали. Что я делаю здесь? Мое «я» просто не могло этого принять. Я начал провозглашать свое исцеление. Мне казалось, что именно это мне и нужно делать. Я ожидал, что Господь совершит чудо, и я отправлюсь домой из этой больницы.

- Заберите меня из больницы, - кричал я. - Я верю Слову Божьему! Ранами Его я исцелен! Я не собираюсь принимать никаких инъекций. И не несите мне никаких лекарств.

В конце концов, врачи сдались, и дьяконы отвезли меня домой.

Время шло, а исцеления не наступало. Я продолжал испове­довать все обетования Библии, касающиеся исцелений. Если кто-либо когда-либо и провозглашал с такой силой Слово Божие, то это был я. В то время я не был женат и, сидя на кровати в своей спальне, часами исповедовал все места Писа­ния, какие только мог найти, касающиеся исцеления. Я все цитировал и цитировал их, говоря: «Бог, это Твое обетование. Ты не можешь отказаться от Себя Самого! Я провозглашаю это! Во имя Иисуса я исцелен!»

И все же мне не становилось лучше. Мое сердце все так же сжималось в судорогах, когда я боролся за каждый вздох. Среди дьяконов нашей церкви были врачи, и они предложили мне свою помощь, но я отказался. «Я стою на Слове Божием», - сказал я.

Оглядываясь назад, я осознаю, что в то время верил разу­мом, а не сердцем. Веря разумом, невозможно что-либо требовать. Я требовал то, что относилось к логосу, то есть Слову Божьему вообще. С тех пор я познал, что мы можем требовать исполнения данных нам обетовании только тогда, когда Дух Святой даст нам на это особое подтверждение - рему (открытое личности Слово Божие). Тогда наша вера становится верой сердца. И имея такую веру, мы можем передвигать горы.

Тогда я не знал этого, поэтому просто продолжал про­возглашать все те обетования, опираясь на веру разума. Я старался не замечать того, что мне не становилось лучше. И никогда не принимал во внимание тот факт, что почти все время мне приходилось лежать в кровати. Я старался игно­рировать явное присутствие смерти в своей комнате и не собирался сдаваться.

На следующее воскресенье я попросил дьяконов отвезти меня в церковь, чтобы я мог там проповедовать. Я был настолько слаб, что самостоятельно не выходил из дома, боясь потерять сознание. Я не мог обойтись без человека, заботяще­гося о доме и обо мне, и, тем не менее, настаивал на том, чтобы продолжать выполнять обязанности пастора церкви. (В мое отсутствие д-р Джон Хэрстон и моя будущая теща Джашил Чой выполняли многие пасторские обязанности).

Дьяконы помогли мне подняться на сцену, и я предстал перед своей церковью, с нетерпением ожидавшей, что я скажу. Я чувствовал дрожь по всему телу. Слабым голосом я начал проповедь, медленно произнося слова и делая большие паузы между предложениями. Меня хватило только на восемь минут. Затем я потерял сознание.

Дьяконы перенесли меня в мой офис, и когда я очнулся, то вновь начал провозглашать обетования Божий: «Ранами Его я исцелен... Он забрал мои немощи и понес мои болезни...»

Я пытался возгреть в себе слепую веру, хотя в сердце своем у меня не было подтверждения от Духа Святого, что я буду исцелен.

Я хочу пойти на второе служение, - сказал я дьяконам.

Я полностью положусь на Господа, и Он даст мне силы.

Во время второго служения я с трудом стоял на сцене и молился:

- Господь, я обращаюсь к Тебе с верой, стоя на Твоем Слове. Укрепи меня.

На этот раз я смог проповедовать только пять минут, а затем вновь потерял сознание. Позднее, когда дьяконы отвезли меня домой, я ясно почувствовал, что умираю.

И тут со мной что-то произошло. Казалось, что Бог стара­ется пробиться ко мне, говоря, что я не могу продолжать слепо требовать исполнения всех этих обетовании. Я никогда не спрашивал Его, какова была Его воля в моей ситуации, и не задумывался о том, что Бог может меня не исцелить.

- Отец, - сказал я, - Ты дал нам все эти обетования. Но я провозглашаю их, а Ты не исцеляешь меня. Разве Ты не хочешь меня исцелить?

И затем меня поразил очень отчетливый голос Божий:

- Сын, Я хочу исцелить тебя, но исцеление займет десять лет.

Это не был слышимый голос, но он был таким ясным, что я знал: ошибки быть не могло. Это потрясло меня. Было такое чувство, что Бог передал мне это предложение, и в мое дрожащее сердце вошел мир. Хоть мне и хотелось спорить, но я знал, что спорить с Богом я не могу.

На протяжении следующих десяти лет, с 1964 по 1974, я постоянно чувствовал, что могу умереть в любой момент. Мне стало ясно, что высокомерный человек платит очень высокую цену: затвердевшее сердце очень тяжело разбить. Я хотел, чтобы Бог разбил мое сердце сразу же. Однако, чтобы сокру­шить «Великого Чо», каким я привык себя считать, понадо­билось целых десять лет. Трудно описать словами те мучения, какие я перенес. Просыпаясь, каждое утро, я сразу же ощущал слабость в своем сердце. Обжигающее чувство смерти начинало подниматься от пальцев ног, и я говорил себе: «О, не думаю, что я переживу сегодняшний день». Но затем я думал о Божьем обещании исцелить меня и наполнялся уверенностью, что в этот день я не умру. Итак, я вставал с постели, обливаясь потом и чувствуя сильное головокружение, с трудом делал вздох и принимал назначенное мне лекарство.

Перед моими глазами вспыхивала моя давняя мечта иметь самую крупную церковь в Корее. Но как я мог добиться этого, спрашивал я сам себя, когда я был не в состоянии быть пастором церкви, насчитывающей 2.400 членов?

Находясь в этом невыносимом положении, я постепенно начал видеть нечто лучшее в моих страданиях, то, что хотел показать мне Бог. Я осознал, что мне необходимо стать более открытым для Его исцеления. Только тогда Он мог начать осуществлять Свой план для меня и для Полноевангельской Центральной Церкви.

Глава 2

Божья переобучающая программа

Прошло около месяца после моей катастрофы, когда Бог начал пробиваться ко мне, говоря в мое сердце, что я избирал неправильные методы в руководстве нашей церковью.

Будучи прикованным к своей постели, я твердо решил не оставлять своего служения, хотя был совершенно неспособен осуществлять его. Джон Хэрстон и миссис Чой несли на себе этот груз обязанностей, но при таком огромном количестве людей, как 2.400 членов церкви, они были не в состоянии служить всем их нуждам. Так как Джон не очень хорошо говорил по-корейски, то он мог наставлять только очень ограниченное количество людей, молясь за их нужды. И так как миссис Чой была женщиной, мужчины с неохотой обра­щались к ней за советом.

Ко всему прочему, Корея все еще оставалась бедной страной, и члены нашей церкви с трудом оплачивали счета по расходам нашей растущей общины. Каким-то образом я чув­ствовал, что мне необходимо задействовать больше людей, а также вовлекать в служение непрофессиональных служителей церкви, хотя и не знал, как. Кроме того, я не знал, было ли оправдано просить их об этом. Находясь в полном истощении, я немногое мог делать сам. Большую часть своего времени я проводил в постели, погру­жаясь в депрессию и выходя из нее, и временами чувствовал себя кучей ненужного хлама. Я не мог выйти из дома без посторонней помощи, так как боялся, что могу потерять сознание прямо на улице.

Я только и делал, что спал и молился, затем опять спал и опять молился, борясь с чувством подбирающейся смерти и размышляя над тем, почему Бог оставил меня в моих страда­ниях. Это привело меня к интенсивному изучению Библии, которое должно было подготовить меня к тому времени, когда Бог мог начать использовать меня.

Перед тем, как дать мне полное откровение, Он провел меня через два предварительных библейских исследования. Первое касалось Божественного исцеления. Я всегда про­поведовал о Божественном исцелении с большой убежден­ностью и видел исцеления многих людей. И все же, казалось, я не был способен собрать всю свою веру, чтобы исцелиться самому. В конце концов, я понял, что у меня не было трезвого библейского понимания предмета.

Ко второму исследованию меня привела необходимость иметь близкие отношения с Духом Святым.

Оба эти исследования вылились в написание книг. Первая была названа «Иисус Христос, чудесный исцелитель», вторую я назвал просто «Дух Святой». Проводя исследования в этих направлениях, я вырос в своей собственной вере и понимании. Особенно много откровений я получил, исследуя личность Духа Свято­го.

Например, изучая Библию, я увидел, что, хотя нам сказано иметь общение с Отцом и Сыном, мы также должны общаться с Духом Святым (2 Кор. 13:13). Я обнаружил, что общение с Духом Святым гораздо глубже, чем просто разговор. Один из словарей определяет общение как «близкие, интимные отношения с глубоким пониманием», в другом говорится, что общение происходит тогда, когда мы «делимся с другой лич­ностью своими мыслями и эмоциями».

В моей нужде Бог сказал мне о необходимости дружить с Духом Святым и иметь с Ним близкие отношения и общение, делиться с Ним своими потаенными мыслями и эмоциями.

- Подумай о браке, — сказал мне Господь. — Когда мужчина женится на женщине, он не просто приводит ее в дом, чтобы оставить ее там одну. Он не относится к ней как к какой-то "вещи» в его доме. Нет, он любит ее и в близких отношениях разделяет с ней свою жизнь. Именно такие отношения должны быть у тебя с Духом Святым.

На протяжении одного года с 1964 по 1965 я все еще был тяжело болен, и большую часть своего времени проводил в кровати. Но именно в это время мои взаимоотношения с Духом Святым начали углубляться и стали похожими на действительную дружбу. Я закончил обе упомянутые выше книги, которые стали бестселлерами в Корее, а позже и в Японии.

Но эти исследования были всего лишь прелюдией к тому откровению, которое Бог хотел мне дать. Это откровение должно было оказать самое мощное влияние на все мое последующее служение. В нескольких словах его можно выра­зить так: Господь хотел показать, что мне необходимо пере­распределить обязанности и ответственность за них в церкви.

Лежа в кровати, я раздумывал над тем, как я смогу управ­лять приходом моей Полноевангельской Центральной Цер­кви, не говоря уже о большей. Я задавал Духу Святому один и тот же вопрос: «Господь, что мне делать?»

И однажды я услышал, как Дух Святой говорит в мое сердце:

- Отпусти Мой народ, пусть он идет и возрастает.

Я был оглушен и озадачен. Что бы это могло значить? Господь продолжал: Выпусти Мой народ из царства Йонги Чо и дай ему возрасти.

- Что значит: «Дай ему возрасти?» - спросил я.

- Помоги ему встать на ноги и нести свое служение.

Это заставило меня начать серьезное изучение Писания. Я обратился к посланию Павла к церкви в Ефесе, и это ободрило меня. В Ефес. 4:11,12 сказано, что Бог «поставил одних Апо­столами, других пророками, иных Евангелистами, иных па­стырями и учителями, к совершению святых, на дело служе­ния, для созидания тела Христова».

Затем я увидел эту картину. Божьи слуги (апостолы, проро­ки, евангелисты, пасторы и учителя) даны Церкви, чтобы вооружить других христиан на служение как внутри, так и вне Церкви.

Затем я прочитал в Деяниях 2:46,47, что в ранней церкви были два вида собраний. Ученики не только регулярно прихо­дили в храм, но они также ежедневно собирались по домам, чтобы преломить хлеб и иметь общение.

Я знал, что в ранние дни Церкви из 200 тысяч живущих в Иерусалиме людей 100 тысяч были христианами. Кто же заботился обо всех этих людях, если апостолов было всего лишь 12? Как могли они уследить за всеми домашними служениями? Там непременно должны были быть лидеры небольших групп - домашних собраний. Семь дьяконов (Деян. 6) и эти лидеры, судя по всему, должны были поделить между собой обязанности по ведению домашних собраний.

До этого времени я думал о церкви только как о собрании в большом здании. Мне и в голову не приходило, что чей-то дом также может превратиться в церковь. Тем не менее, четко:

В английском переводе Ефес. 4:12 звучит так: «Чтобы подготовить Божий народ к служению, ради укрепления тела Христова». - Прим. Переводчика, и ясно Библия говорит о церковных собраниях по домам.

Размышляя, таким образом, я понял, что раньше в этом месте Писания я делал ударение лишь на храмовых служе­ниях. В нашей церкви не было домашних собраний, и наши люди собирались в церкви только по воскресеньям и средам. Нам явно чего-то недоставало.

Мое исследование привело меня к 6 главе Деяний, где апостолы выбрали 7 дьяконов для служения физическим нуждам растущего прихода, тогда как сами полностью посвя­тили себя молитве и проповеди Слова. Но после того, как побили камнями одного из дьяконов, Стефана, церковь рас­сеялась. И тогда даже дьяконы стали проповедниками, о чем свидетельствует евангелизационная кампания Филиппа в Са­марии, описанная в Деяниях 8. Значит, апостолы возложили на них не только ответственность служить физическим нуж­дам, но также и ответственность проповеди Евангелия.

Исследуя Деяния, я увидел, что к трем тысячам человек, пришедшим в церковь в день Пятидесятницы, на следующий день добавилось еще пять тысяч. И это в то время, когда в церкви было только 12 апостолов и 7 дьяконов. Таким обра­зом, единственным выходом для того, чтобы каждый верую­щий не остался без внимания в домашних собраниях, было решение назначить лидера для каждого из таких собраний или ячеек. Так церковь была организована, чтобы служить нуждам растущего прихода.

«Вот в чем дело!» - воскликнул я. Это имело смысл. Как же еще могла ранняя церковь принять 3 тысячи новообращенных в первый же день, когда Дух Святой сошел на верующих в горнице в день Пятидесятницы? О нуждах этих людей заботи­лись по домам, а не в храме.

Продолжая читать, я увидел, что и другие церкви являлись домашними собраниями: церковь в доме Лидии (Деян. 16:40), церковь в доме Прискиллы и Акилы (Римл. 16:3,4) и домаш­няя церковь Филимона (Филим. 2). Я обнаружил много мест Писания, поддерживающих идею домашних собраний.

Дальше мое внимание привлекла 18 глава Исхода, где Моисей один пытался судить дела израильтян в пустыне. Он сидел перед народом с утра до вечера, выслушивая их споры и разбирая все случаи. Видя, что для Моисея было не по силам справиться со всеми делами, его тесть, Иофор, посоветовал ему распределить обязанности, выбрав доверенных лиц, что­бы самому не выбиваться из сил, пытаясь служить нуждам всех людей.

«Ты же усмотри из всего народа людей способных, боящих­ся Бога, - сказал Моисею Иофор, -людей правдивых, ненави­дящих корысть, и поставь их над ним тысяче-начальниками, сто-начальниками, пятидесяти-начальниками и десяти-начальниками. Пусть они судят народ во всякое время, и о всяком важном деле доносят тебе, а все малые дела судят сами: и будет тебе легче, и они понесут с тобою бремя» (Исход 18:21,22).

Я начал видеть, что распределение обязанностей опреде­ленно является частью Божьей воли.

Постепенно эта идея стала вырисовываться в моем разуме. Я представил, как мои дьяконы начинают открывать свои дома для домашних собраний, как они учат людей, молятся за них и помогают им, как люди помогают друг другу в этих домашних ячейках. Церковь может преуспевать в этих ячей­ках, а члены церкви могут сами евангелизировать своих соседей и знакомых и приглашать их на собрания. Затем в воскресенье они могут приводить их в здание церкви на служение поклонения. Это избавит меня от многих часов посещений и консультаций, а также от другой подобной работы, поглощающей все мое свободное время. Я буду достаточно свободным для того, чтобы выполнять непосред­ственные обязанности пастора: учить, проповедовать и гото­вить других лидеров на их служение.

За три недели я подготовил совершенно новый план для нашей церкви. Но я знал также, что мне еще придется потрудиться, чтобы он был принят советом дьяконов. Мне нужно было представить его в лучшем виде, так как дьяконы, обеспокоенные состоянием моего здоровья, ставили под со­мнение возможность моего дальнейшего руководства цер­ковью.

Вскоре после этого я уже смог вставать с кровати, но все еще был очень слаб и с трудом вставал на ноги. Придя к врачу, я услышал:

У вас очень слабое сердце, и весь ваш организм очень слаб. Вы перенесли тяжелое нервное истощение, и я могу дать вам единственный совет: оставьте служение, это слишком много для вас.

Нет ли у вас какого-либо лекарства, которое бы мне помогло? - спросил я.

- Нет, - ответил врач. - Видите ли, дело не в вашем физическом здоровье. Просто вы слишком много работали. Ваша слабость и проблемы с сердцем - это реакция на переутомление. Ваша болезнь является психологической. Я не могу посоветовать вам какое-либо лекарство, оно вам не поможет. Вам придется выбрать для себя другую профессию, которая не будет давить на вас эмоционально.

Это прозвучало как надгробная речь моему служению, но я вовсе не хотел сдаваться. Бог обещал построить через меня церковь, а также - исцелить меня, хотя это и займет десять лет. И я сделал выбор: поверить Ему, а не врачу.