Т. О. Гордеева, мгу, ф-т психологии Мотивация достижения: теории, исследования, проблемы
Скачать 0,84 Mb.
|
- Навигация по данной странице:
- Результат Каузальная информация Каузальные приписывания (атрибуции )
- Неприятности Благоприятные события
|
Поскольку эмоциональные компоненты являются важными составляющими мотивационного процесса мотивации, Вайнер предпринял попытку интегрировать в своем подходе когнитивные предикторы мотивации в виде разного рода каузальных атрибуций с эмоциональными реакциями, имеющими последствия для самооценки и мотивации. Атрибутивный подход к эмоциям предполагает анализ временной последовательности, в связи с которой более сложные эмоции возникают постепенно с целью более тонкого определения и дифференциации аффективного опыта (Weiner, 1986). Вайнер приводит следующие примеры, описывающие эту последовательность "когниция- эмоция", которая замечательно схватывает всю сложность эмоциональных переживаний: "Я только что получил двойку за экзамен. Это очень низкая оценка". (Это рассуждение вызывает относительно легкие чувства фрустрации и расстройства.) "Я получил эту оценку, потому что не постарался как следует" (Это размышление сопровождается чувством вины). "Очевидно, со мной что-то не так (мне чего-то не хватает)". (Это рассуждение приводит к сомнениям в своей ценности, низкой самооценке). "То, чего мне не хватает, мне, по-видимому, всегда будет не хватать…" (Продуцирует беспомощность.) Альтернативная ситуация: "Я только что получил на экзамене "отлично". Это очень высокая оценка". (Это когнитивное представление продуцирует счастливое состояние). "Я получил эту оценку, потому что я очень хорошо работал в течение учебного года". (Эта когниция запускает чувства удовлетворения и расслабления). "У меня действительно есть положительные качества, которые мне помогут в будущем". (Это рассуждение сопровождается высокой самооценкой, чувствами собственной значимости и оптимизма). Как показывают приведенные выше сценарии, можно выделить три типа эмоциональных реакций на успех или неудачу (результат, сопровождающий деятельность достижения). Сначала следуют общие позитивные или негативные эмоциональные реакции, такие как радость или грусть, которые просто отражают факт произошедшего успеха или неудачи. Это т.н. эмоции, не зависящие от атрибуций (attribution independent) - относительно несложные эмоциональные состояния, возникающие относительно рано во временной последовательности, еще не нагруженные приписываниями личностной ответственности. За первыми эмоциональными реакциями следует поиск каузальных факторов, ответственных за результат. Осуществление такого рода поиска особенно вероятно тогда, когда результат был неожиданным, негативным или важным для индивида. За идентификацией определенных причин следуют более детальные эмоции. Например, человек может чувствовать себя довольным или расслабленным после успеха, который он связывает с затраченными усилиями, или же испытывать чувства благодарности, если тот же самый результат расценивается им как произошедший благодаря помощи других людей. Эти зависимые от аттрибуций эмоции являются более сложными и разнообразными, чем эмоции первого типа. Наконец, третий тип эмоциональных состояний непосредственно связан с основными параметрами каузальных атрибуций, их базовыми свойствами. Это наиболее когнитивно сложные эмоциональные состояния. Согласно теоретическим взглядам Б. Вайнера (Weiner, 1979, 1985) каузальные атрибуции оказывают влияние на ожидания будущих успехов, настойчивость и уровень усилий, а также эмоциональные реакции. Вайнер (см. Weiner, 1982, 1986) показал, что характер эмоциональных переживаний определяется вызвавшими его атрибуциями. Параметр стабильности связан с эмоциями, отражающими представления о будущих результатах. Например, стабильные причины неудач (недостаточные способности, сложность задачи) порождают чувства безнадежности, апатии, покорности судьбе, т.е. негативные переживания связанные с убеждением в том, что будущее не сулит улучшений. (Отметим, что в рассматриваемой ниже теории выученной беспомощности также было показано, что когниции, связанные с тем, что нет связи между усилиями субъекта и последующими результатами, ведут к депрессивным переживаниям (см. Abramson et al., 1989).) Напротив, атрибутирование неудачи к нестабильным причинам (случайность, недостаточные старания, плохое настроение) должно приводить к более высоким ожиданиям успеха в будущем, чем атрибутирование к стабильным причинам (непосредственное усилие, удача). Параметр локуса прежде всего связан с гордостью и другими самооценочными эмоциями. Когда человек считает, что причиной успеха являются его способности, усилия или какие-то другие личностные характеристики (а не помощь учителя или легкость задачи) он склонен испытывать гордость за результат деятельности. Наоборот, в случае неудачи, атрибутируемой к внутренним факторам наблюдается снижение самооценки. Есть по крайней мере одно хорошо документированное (хотя и непрямое) подтверждение связи параметра локуса с самооценкой. В социально-психологических исследованиях, посвященных ошибкам атрибуций, было показано, что люди имеют тенденцию считать себя ответственными за позитивные результаты своей деятельности (т.е. приписывать успех внутренним факторам) и обвинять других в произошедших с ними неудачах (т.е. приписывать неудачи внешним факторам) (см. Weary, 1978), что способствует сохранению их самооценки. Наконец, параметр контролируемости, согласно гипотезе Вайнера, связан с различными эмоциями, направленными на себя - такими как вина, стыд, а также направленными на других – гнев и жалость. Человек испытывает чувства вины, если он потерпел неудачу, причиной которой считает вполне контролируемые факторы. Последние включают в себя не только недостаток усилий, но и любые другие причины, которыми субъект способен сам управлять. Напротив, появление чувства стыда более вероятно тогда, когда неудача, по мнению субъекта действия произошла из-за каких-то причин, не поддающихся его контролю, например, низких способностей. Чувства контроля связаны со стремлением субъекта продолжать заниматься данной деятельностью, проявлять усилия и настойчивость при решении трудных задач, а также с достижениями. Согласно данным исследований, те, кто верит, что не могут контролировать свои учебные достижения, обладают низкими ожиданиями успеха и проявляют низкую мотивацию достижения (см. Graham, 1991). В своей не так давно вышедшей книге Вайнер (см. Weiner, 1995) модифицировал предложенную им в сер. 80-х схему процесса атрибуции, включив в нее суждение субъекта об ответственности, возникающее у него на основе информации о контролируемости результата деятельности, намерениях и различных смягчающих обстоятельствах. Таким образом, атрибуция не только влияет на понимание субъектом ситуации и ведет к различным эмоциональным состояниям, но и определяет будущее поведение, направленное на достижение поставленных им целей. Рис. 1. Атрибутивная теория поведения, ориентированного на достижения (по Weiner, 1995). Упрощенная схема детерминант поведения, ориентированного на достижение.
Эмоциональные реакции не только отражают атрибуции субъекта о причинах тех или иных результатов, но также являются основанием для его будущих действий (см. Graham, 1991; Weiner & Graham, 1989). Например, гордость, вызванная успехом, приписываемым внутренним факторам, является ключом к запуску поведения, направленного на достижения, возможно, чтобы вновь испытать приятные эмоциональные состояния. Напротив, стыд, испытываемый в случае неудачи, запускает желание убежать от неприятной ситуации. Поскольку вина вызывается эмоциями, связанными с личной контролируемостью фактора, она должна мотивировать к действиям. В поддержку данной гипотезы М. Кавингтон и С. Омелих (Covington, Omelich, 1984) обнаружили, что студенты, которые сообщали, что испытывали вину после плохо сданного в середине семестра теста, показали лучшие результаты на экзамене в конце семестра по сравнению со своими однокурсниками, не испытывавшими чувства вины.
Стабильность некоторых каузальных атрибуций подвергалась сомнению. Так, согласно атрибутивной теории, такие причины как способности рассматриваются как стабильные, а, например, удача, как нестабильные. Однако, оказалось, что способности могут восприниматься человеком как нестабильные, сродни усилиям (Dweck см. ниже, Stone, 1998), а удача, напротив, как нечто стабильное (Zhao et al., 1998) (цит. по Dweck, 1999). В последнем случае люди склонны воспринимать удачу как фиксированную долю или судьбу, что соответственно сказывается на их мотивации: когда что-то случается с ними и они приписывают это случаю (неудаче), то они воспринимают это событие не как временное, которое они смогут в будущем преодолеть, а как нечто стабильное, с чем придется смириться. Таким образом, исследования каузальных атрибуций внесли ценный вклад в изучение мотивации достижения, но результаты были во многом неоднозначны. Связь между каузальными атрибуциями и такими показателями мотивации как настойчивость, уровень усилий, выбор задач и постановка целей остается неясной. Кроме того, под вопросом характерность самого феномена каузальной атрибуции (Diener & Dweck, 1978). Результаты анализа связи каузальных атрибуций с успешностью деятельности также весьма противоречивы. Теория выученной беспомощности Значение чувства контролируемости событий подвергалось изучению в многочисленных исследованиях, проводимых с позиций самых разных подходов и концепций. Было показано, что люди действительно ценят сильное чувство внутреннего контроля и пытаются избежать ситуаций, которые они не могут контролировать. При этом диапазон возможных реакций весьма широк: от сильной эмоциональной реакции типа злости (см. Brehm S. & Brehm J., 1981) до отказа от действий (см. Glass & Singer, 1972), апатии и безнадежности (см. Abramson, Seligman & Teasdale, 1978). Однако основным способом является попытка восстановления контроля (см. Taylor, 1986 ). Почему одни люди активны в ситуациях неудач, а другие быстро отказываются от борьбы и предаются отчаянию? Мартин Селигман (Seligman, 1975; Seligman et al., 1995) подверг детальному изучению такой важнейший показатель мотивации достижения как адаптивная реакция на неудачи – во всех ее проявлениях, на поведенческом, когнитивном и эмоциональном уровне. Кроме того, если Вайнеру удалось показать роль каузальных атрибуций результата деятельности как важных внутренних предикторов ожидания успеха, то Селигман показал, что опыт длительных неуспехов, встреча с негативными жизненными событиями может выступить надежным внешним предиктором снижения ожидания субъекта относительно его будущей успешности. Теория Селигмана пытается объяснить поведение, направленное на достижения, а точнее его отсутствие, используя конструкт выученной беспомощности. Выученная беспомощность это психологическое состояние, которое включает нарушения непосредственно в мотивации, а также в когнитивных и эмоциональных процессах, возникающее вследствие пережитой субъектом неподконтрольности. Выученная беспомощность была впервые выделена в лабораторных экспериментах с собаками и описана как результат воспринимаемой животным независимости между его усилиями и последующими успехами/ неудачами. В экспериментах Селигмана и его коллег собаки подвергавшиеся вначале слабым ударам тока, которых они не могли избежать, помещались затем в клетки, где их активность могла помочь им избежать неприятных воздействий. Однако, собаки пережившие опыт неизбежного стресса, проявляли удивительно мало попыток справиться с ним в последующем, демонстрируя пассивное поведение. Напротив, собаки, которые могли контролировать ситуацию (избегая болевого воздействия) в первой серии эксперимента, легко учились избегать тока и во второй серии, будучи помещенными в другую клетку и столкнувшись с другой ситуацией. Впоследствии феномен выученной беспомощности был продемонстрирован на кошках (см. Seligman, 1975), рыбах (см. Padilla et al., 1970), мышах (Seligman, Maier, Solomon, 1971) и обезьянах-приматах (см. Seligman, 1975). Но предметом основного интереса к выученной беспомощности был, конечно, человек. Были проведены многочисленные исследования, подтвердившие феномен выученной беспомощности у людей. В одном из них, проведенном Дональдом Хирото (Hiroto, 1974) на испытуемых людях были практически (почти) в точности воспроизведены результаты, полученные Селигманом и его коллегами. Испытуемым в контролируемой группе предъявлялся громкий звук, который они могли остановить нажав на кнопку. Другая лишенная возможности контроля группа слышала тот же громкий неприятный звук, но, напротив, не могла его контролировать. После этого (в основном эксперименте) обеим экспериментальным группам, а также контрольной, не участвовавшей в предварительном эксперименте, предлагалось также научиться избегать шума просто передвинув руку с одной стороны коробки к другой. Также как и в эксперименте с собаками, группа, не участвовавшая в предварительном эксперименте и группа, имевшая возможность контролировать ситуацию, быстро научились управлять шумом, в то время как группе, лишенной контроля в первом эксперименте, этого сделать не удавалось. Большинство испытуемых пассивно сидели и терпели неприятный шум. Исследование Хирото включало еще две дополнительные переменные, показывающие, что ответы испытуемых зависели от того, как они оценивали свою способность контролировать события. Перед тестовым опытом вводилась дополнительная инструкция, сообщавшая о зависимости контроля над звуком либо от случая, либо от способностей испытуемых. Половине испытуемых в каждой их трех групп говорилось, что они имеют дело со случаем, а половине – что тестируются их умения. При навязывании экспериментатором атрибуции первого рода латентное время выключения звука оказывалось больше (во всех трех группах), чем при атрибуции второго рода. Исследование личностных характеристик, таких как локус контроля (измеренный по шкале Роттера), также показало важные значимые связи с беспомощностью. Экстерналы обучались медленнее. Таким оьразом, результаты исследования Хирото не только подтвердили, что люди реагируют на невозможность контроля ситуации сходным с животными образом, но и акцентировали когнитивную природу беспомощности у людей. Это согласовалось с положениями Селигмана о том, что беспомощность отражает веру субъекта в степень эффективности его ответов. Беспомощные не верят, что их ответы могут повлиять на неприятные события, в то время как люди, которых не обучали быть беспомощными, верят, что их ответы будут оказывать влияние на прекращение этих событий. Из этих и других исследований Селигман заключил, что выученная беспомощность характеризуется проявлением дефицита в трех областях: (1) неспособность действовать (инициировать ответы), (2) неспособность обучаться и (3) эмоциональные расстройства. В отличие от Вайнера, Селигман обратил внимание на то, что интерпретация индивидом своих успехов и неудач может быть различной. Более того, эта несимметричность является желательной и крайне адаптивной, и именно она имеет место у индивидов с высокой мотивацией достижения. Так, атрибутирование к постоянным факторам, например, способностям в случае успеха успешно сочетается у них с атрибутированием к временным факторам, например, недостатку усилий в случае неудачи (Я не постарался или Я устал). Также атрибутирование к широким (универсальным) факторам в случае удачи может сочетаться с атрибутированием к конкретным факторам в случае неудачи (например, провала на экзамене – "Преподаватель Х нечестный"). И наконец, использование внутренних причин для объяснения собственных успехов ("Я умный"), может сочетаться с использованием внешних - при неудаче ("Ты глупый"). Как видно, Селигман попытался интегрировать представления Вайнера об успехе и неудаче в более широкий контекст, объясняющий более широкий круг событий, в том числе и не зависящих от воли индивида. Следующее отличие теории Селигмана от модели Вайнера касается используемых им каузальных параметров. В работах М. Селигмана и Л. Абрамсон были выделены следующие параметры объяснения: стабильный – изменчивый (постоянство); универсальный – конкретный (широта); внутренний - внешний (персонализация). В отличие от Вайнера он отказался от параметра контролируемости и добавил параметр обобщенности или широты, ключевой для возникновения депрессии. Селигман ввел понятие стиля объяснения, который описывается с помощью трех параметров – постоянство, широта (универсальность) и персонализация. Первая характеристика временная, она имеет отношение к объяснению причин происходящих с индивидом событий постоянными или временными факторами. Вторая характеристика – пространственная, она имеет отношение к степени универсальности оценки индивидом происходящих с ним событий, склонен ли он к чрезмерному обобщению или, наоборот, специфическому, конкретному рассмотрению отдельно взятых ситуаций. Персонализация – параметр, выделенный еще предшественниками Селигмана предлагает ответ на классический вопрос "Кто виноват?": когда происходят неприятности, индивид может обвинять либо себя, либо других людей и обстоятельства. Табл. 4. Стили объяснения по Селигману (1990)
Скачать 0,84 Mb. Поделитесь с Вашими друзьями:
| ||||||||||||||||||||||||||||||||