Сказка о молодильных яблоках и живой воде

- Покинь меня, добрый человек! Что надо, все тебе сделаю.

- А пойдешь со мной?

- Куда хочешь пойду.

Андрей пошел в обратный путь и кота за собой повел. Добрался до свое-

го царства, приходит с котом во дворец и говорит царю:

- Так и так службу выполнил, добыл вам кота Баюна.

Царь удивился и говорит:

- А ну, кот Баюн, покажи большую страсть. Тут кот свои когти точит,

на царя их ладит, хочет у него белую грудь раздирать, из живого сердце

вынимать. Царь испугался:

- Андрей-стрелок, уйми кота Баюна!

Андрей кота унял и в клетку запер, а сам пошел домой, к Марье-царев-

не. Живет поживает, - тешится с молодой женой. А царя еще пуще знобит

зазноба сердечная. Опять призвал советника:

- Что хочешь придумай, изведи Андрея-стрелка, не то мой меч - твоя

голова с плеч.

Царский советник идет прямо в кабак, нашел там кабацкую теребень в

рваном кафтанишке и просит его выручить, на ум навести. Кабацкая тере-

бень стаканчик вина выпил, усы вытер.

- Ступай, - говорит, к царю и скажи: пусть пошлет Андрея-стрелка туда

- не знаю куда, принести то - не знаю что. Этой задачи Андрей во веки

веков не выполнит и назад не вернется.

Советник побежал к царю и все ему доложил. Царь посылает за Андреем.

- Сослужил ты мне две верные службы, сослужи третью: сходи туда - не

знаю куда, принеси то - не знаю что. Сослужишь - награжу по-царски, а не

то мой меч - твоя голова с плеч.

Пришел Андрей домой, сел на лавку и заплакал. Марья-царевна его спра-

шивает:

- Эх, - говорит, - через твою красу все напасти несу! Велел мне царь

идти туда - не знаю куда, принести то - не знаю что.

- Вот это служба так служба! Ну ничего ложись спать, утро вечера муд-

ренее.

Марья-царевна дождалась ночи, развернула волшебную книгу, читала, чи-

ничего не сказано. Марья-царевна вышла на крыльцо, вынула платочек и

махнула. Налетели всякие птицы, набежали всякие звери.

Марья-царевна их спрашивает:

- Звери лесные, птицы поднебесные, вы, звери, всюду рыскаете, вы,

птицы, всюду летаете, - не слыхали ль, как дойти туда - не знаю куда,

принести то - не знаю что?

Звери и птицы ответили:

- Нет, Марья-царевна, мы про то не слыхивали. Марья-царевна махнула

платочком - звери и птицы пропали, как не бывали. Махнула в другой раз -

появились перед ней два великана:

- Что угодно? Что надобно?

- Слуги мои верные, отнесите меня на середину Океан-моря.

Подхватили великаны Марью-царевну, отнесли на Океан-море и стали на

середине на самой пучине, - сами стоят, как столбы, а ее на руках дер-

жат. Марьяцаревна махнула платочком и приплыли к ней все гады и рыбы

морские.

- Вы, гады и рыбы морские, вы везде плаваете, на всех островах бывае-

те, не слыхали ль, как дойти туда - не знаю куда, принести то - не знаю

что?

ревна и велела отнести себя домой. Великаны подхватили ее, принесли на

Андреев двор, поставили у крыльца.

Утром рано Марья-царевна собрала Андрея в дорогу и дала ему клубок

ниток и вышитую ширинку [32].

- Брось клубок перед собой - куда он покатится, туда и иди. Да смот-

ри, куда бы ты ни пришел, будешь умываться, чужой ширинкой не утирайся,

а утирайся моей.

Андрей попрощался с Марьей-царевной, поклонился на все четыре стороны

и пошел на заставу. Бросил клубок перед собой, клубок покатился - катит-

ся да катится, Андрей идет за ним следом.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Много царств и

земель прошел Андрей. Клубок катится, нитка от него тянется. Стал клубок

маленький, с куриную головочку; вот уж до чего стал маленький, не видно

и на дороге.

Дошел Андрей до леса, видит стоит избушка на курьих ножках.

- Избушка, избушка, повернись ко мне передом, к лесу задом!

Избушка повернулась, Андрей вошел и видит - на лавке сидит седая ста-

руха, прядет кудель.

- Фу, фу, русского духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче

русский дух сам пришел! Вот изжарю тебя в печи да съем и на косточках

покатаюсь. Андрей отвечает старухе:

- Что ты, старая баба-яга, станешь есть дорожного человека! Дорожный

человек костоват и черен, ты наперед баньку истопи, меня вымой, выпари,

тогда и ешь.

Баба-яга истопила баньку. Андрей выпарился, вымылся, достал женину

ширинку и стал ею утираться. Баба-яга спрашивает:

- Откуда у тебя ширинка? Ее моя дочь вышивала.

- Твоя дочь мне жена, мне и ширинку дала.

- Ах, зять возлюбленный, чем же мне тебя потчевать?

Тут баба-яга собрала ужин, наставила всяких кушаньев и медов. Андрей

не чванится - сел за стол, давай уплетать. Баба-яга села рядом. Он ест,

она выспрашивает: как он на Марье-царевне женился да живут ли они хоро-

шо? Андрей все рассказал: как женился и как царь послал его туда - не

знаю куда, добыть то - не знаю что.

- Вот бы ты помогла мне, бабушка!

- Ах, зятюшка, ведь про это диво дивное даже я не слыхивала. Знает

про это одна старая лягушка, живет она в болоте триста лет... Ну ничего,

ложись спать, утро вечера мудренее.

Андрей лег спать, а баба-яга взяла два голика [33], полетела на боло-

то и стала звать:

- Бабушка, лягушка-скакушка, жива ли?

- Жива.

- Выдь ко мне из болота. Старая лягушка вышла из болота, баба-яга ее

- Знаешь ли, где то - не знаю что?

- Знаю.

- Укажи, сделай милость. Зятю моему дана служба: пойти туда - не знаю

- Я б его проводила, да больно стара, мне туда не допрыгать. Донесет

твой зять меня в парном молоке до огненной реки, тогда скажу.

Баба-яга взяла лягушку-скакушку, полетела домой, надоила молока в

горшок, посадила туда лягушку и утром рано разбудила Андрея:

- Ну, зять дорогой, одевайся, возьми горшок с парным молоком, в моло-

ке - лягушка, да садись на моего коня, он тебя довезет до огненной реки.

Там коня брось и вынимай из горшка лягушку, она тебе скажет. Андрей

оделся, взял горшок, сел на коня бабы-яги. Долго ли, коротко ли, конь

домчал его до огненной реки. Через нее ни зверь не перескочит, ни птица

не перелетит.

Андрей слез с коня, лягушка ему говорит:

- Вынь меня, добрый молодец, из горшка, надо нам через реку перепра-

виться.

- Ну, добрый молодец, теперь садись мне на спину.

- Что ты, бабушка, эка маленькая, чай, я тебя задавлю.

- Не бойся, не задавишь. Садись да держись крепче.

Андрей сел на лягушку-скакушку. Начала она дуться. Дулась, дулась -

сделалась словно копна сена.

- Крепко ли держишься?

- Крепко, бабушка.

Опять лягушка дулась, дулась - стала выше темного леса, да как скак-

нет - и перепрыгнула через огненную реку, перенесла Андрея на тот берег

и сделалась опять маленькой.

- Иди, добрый молодец, по этой тропинке, увидишь терем - не терем,

избу - не избу, сарай - не сарай, заходи туда и становись за печью. Там

найдешь то-не знаю что.

Андрей пошел по тропинке, видит: старая изба - не изба, тыном обнесе-

на, без окон, без крыльца. Он вошел и спрятался за печью.

Вот немного погодя застучало, загремело по лесу, и входит в избу му-

жичок с ноготок, борода с локоток, да как крикнет:

- Эй, сват Наум, есть хочу!

Только крикнул, откуда ни возьмись, появляется стол накрытый, на нем

бочонок пива да бык печеный, в боку нож точеный. Мужичок с ноготок, бо-

рода с локоток, сел возле быка, вынул нож точеный, начал мясо порезы-

вать, в чеснок помакивать, покушивать да похваливать.

Обработал быка до последней косточки, выпил целый бочонок пива.

- Эй, сват Наум, убери объедки!

И вдруг стол пропал, как и не бывало, - ни костей, ни бочонка... Анд-

рей дождался, когда уйдет мужичок с ноготок, вышел из-за печки, набрался

смелости и позвал:

- Сват Наум, покорми меня... Только позвал, откуда ни возьмись, поя-

вился стол, на нем разные кушанья, закуски и заедки, и меды. Андрей сел

за стол и говорит:

- Сват Наум, садись, брат, со мной, станем естьпить вместе.

Отвечает ему невидимый голос:

- Спасибо тебе, добрый человек! Сто лет я здесь служу, горелой корки

не видывал, а ты меня за стол посадил.

Смотрит Андрей и удивляется: никого не видно, а кушанья со стола

словно кто метелкой сметает, пиво и меды сами в ковш наливаются - и

скок, скок да скок. Андрей просит:

- Сват Наум, покажись мне!

- Нет, меня никто не может видеть, я то - не знаю что.

- Сват Наум, хочешь у меня служить?

- Отчего не хотеть? Ты, я вижу, человек добрый. Вот они поели. Андрей

и говорит:

- Ну, прибирай все да пойдем со мной.

Пошел Андрей из избенки, оглянулся:

- Сват Наум, ты здесь?

- Здесь. Не бойся, я от тебя не отстану. Дошел Андрей до огненной ре-

ки, там его дожидается лягушка:

- Добрый молодец, нашел то - не знаю что?

- Нашел, бабушка.

- Садись на меня. Андрей опять сел на нее, лягушка начала разду-

ваться, раздулась, скакнула и перенесла его через огненную реку.

Тут он лягушку-скакушку поблагодарил и пошел путем-дорогой в свое

царство. Идет, идет, обернется:

- Сват Наум, ты здесь?

- Здесь. Не бойся, я от тебя не отстану. Шел, шел Андрей, дорога да-

лека - прибились его резвые ноги, опустились его белые руки.

- Эх, - говорит, - до чего же я уморился!

А сват Наум ему:

- Что же ты мне давно не сказал? Я бы тебя живо на место доставил.

Подхватил Андрея буйный вихрь и понес - горы и леса, города и деревни

так внизу и мелькают. Летит Андрей над глубоким морем, и стало ему

страшно.

- Сват Наум, передохнуть бы!

Сразу ветер ослаб, и Андрей стал спускаться на море. Глядит - где шу-

мели одни синие волны, появился островок, на островке стоит дворец с зо-

лотой крышей, кругом сад прекрасный... Сват Наум говорит Андрею:

- Отдыхай, ешь, пей да и на море поглядывай. Будут плыть мимо три ку-

печеских корабля. Ты купцов зазови да угости, употчевай хорошенько - у

них есть три диковинки. Ты меня променяй на эти диковинки; не бойся, я к

тебе назад вернусь.

Долго ли, коротко ли, с западной стороны плывут три корабля. Кора-

бельщики увидали остров, на нем дворец с золотой крышей и кругом сад

прекрасный.

- Что за чудо? - говорят. - Сколько раз мы тут плавали, ничего, кроме

синего моря, не видели. Давай пристанем!

Три корабля бросили якоря, три купца-корабельщика сели на легкую ло-

дочку, поплыли к острову. А уж Андрей-стрелок их встречает:

- Пожалуйте, дорогие гости. Купцы-корабельщики идут дивуются: на те-

реме крыша как жар горит, на деревах птицы поют, по дорожкам чудные зве-

ри прыгают.

- Скажи, добрый человек, кто здесь выстроил это чудо чудное?

- Мой слуга, сват Наум, в одну ночь построил. Андрей повел гостей в

терем:

Откуда ни возьмись, явился накрытый стол, на нем - кушанья, чего душа

захочет. Купцы-корабельщики только ахают.

- Давай, - говорят, - добрый человек, меняться: уступи нам своего

слугу, свата Наума, возьми у нас за него любую диковинку.

- Отчего ж не поменяться? А каковы будут ваши диковинки?

Один купец вынимает из-за пазухи дубинку. Ей только скажи: "Ну-ка,

дубинка, обломай бока этому человеку!" - дубинка сама начнет колотить,

какому хочешь силачу обломает бока.

Другой купец вынимает из-под полы топор, повернул его обухом кверху -

топор сам начал тяпать: тяп да ляп - вышел корабль; тяп да ляп - еще ко-

рабль. С парусами, с пушками, с храбрыми моряками. Корабли плывут, пушки

палят, храбры моряки приказа спрашивают.

Повернул топор обухом вниз - сразу корабли пропали, словно их и не

было.

Третий купец вынул из кармана дудку, задудел - войско появилось: и

знамена развеваются, всадники скачут, приказа спрашивают. Купец задудел

с другого конца в дудку - нет ничего, все пропало.

Андрей-стрелок говорит:

- Хороши ваши диковинки, да моя стоит дороже. Хотите меняться - от-

дайте мне за моего слугу, свата Наума, все три диковинки.

- Не много ли будет?

- Как знаете, иначе меняться не стану.

Купцы думали, думали: "На что нам дубинка, топор да дудка? Лучше по-

меняться, со сватом Наумом будем безо всякой заботы день и ночь и сыты и

пьяны".

Отдали купцы-корабельщики Андрею дубинку, топор и дудку и кричат:

рой-правдой?

Отвечает им невидимый голос:

- Отчего не служить? Мне все равно, у кого ни жить.

Купцы-корабельщики вернулись на свои корабли и давай пировать - пьют,

едят, знай покрикивают:

- Сват Наум, поворачивайся, давай того, давай этого!

Перепились все допьяна, где сидели, там и спать повалились.

А стрелок сидит один в тереме, пригорюнился. "Ох, - думает, - где-то

теперь мои верный слуга, сват Наум?"

- Я здесь, чего надобно?

Андрей обрадовался:

- Сват Наум, не пора ли нам на родную сторонушку, к молодой жене? От-

неси меня домой.

Опять подхватил Андрея вихрь и понес в его царство, на родную сторо-

ну.

- Эй, сват Наум, собери-ка нам попить - поесть, живо поворачивайся!

Сколько ни звали, ни кричали, все нет толку. Глядят, и острова нет:

на месте его шумят одни синие волны.

Погоревали купцы-корабельщики: "Эх, надул нас недобрый человек!" - да

делать нечего, подняли паруса и поплыли, куда им было надобно.

А Андрей-стрелок прилетел на родимую сторону, опустился возле своего

домишки, смотрит: вместо домишки обгорелая труба торчит.

Повесил он голову ниже плеч и пошел из города на синее море, на пус-

тое место. Сел и сидит. Вдруг, откуда ни возьмись, прилетает сизая гор-

лица, ударилась об землю и оборотилась его молодой женой, Марьей-царев-

ной.

другу рассказывать.

Марья-царевна рассказала:

- С той поры как ты из дому ушел, я сизой горлицей летаю по лесам да

по рощам. Царь три раза за мной посылал, да меня не нашли и домишко

сожгли. Андрей говорит:

- Сват Наум, нельзя ли нам на пустом месте у синего моря дворец пос-

тавить?

дворец поспел, да такой славный, лучше царского, кругом зеленый сад, на

деревьях птицы поют, по дорожкам чудные звери скачут. Взошли Анд-

рей-стрелок с Марьей-царевной во дворец, сели у окошка и разговаривают,

друг на друга любуются. Живут, горя не знают, и день, и другой, и тре-

тий.

месте, где ничего не было, стоит дворец.

- Какой невежа без спросу вздумал на моей земле строиться?

Побежали гонцы, все разведали и докладывают царю, что тот дворец пос-

тавлен Андреем-стрелком и живет он в нем с молодой женой, Марьей-царев-

ной. Еще пуще разгневался царь, посылает узнать, ходил ли Андрей туда -

не знаю куда, принес ли то - не знаю что.

Побежали гонцы, разведали и докладывают:

- Андрей-стрелец ходил туда - не знаю куда и добыл то - не знаю что.

Тут Царь и совсем осерчал, приказал собрать войско, идти на взморье,

тот дворец разорить дотла, а самого Андрея-стрелка и Марью-царевну пре-

дать лютой смерти.

Увидал Андрей, что идет на него сильное войско, скорее схватил топор,

повернул его обухом кверху. Топор тяп да ляп - стоит на море корабль,

опять тяп да ляп - стоит другой корабль. Сто раз тяпнул, сто кораблей

поплыло по синему морю. Андрей вынул дудку, задудел - появилось войско:

и конница, и пехота, с пушками, со знаменами.

Начальники приказа ждут. Андрей приказал начинать сражение. Музыка

заиграла, барабаны ударили, полки двинулись. Пехота ломит солдат, конни-

ца скачет, в плен забирает. А со ста кораблей пушки так и бьют по сто-

личному городу.

Царь видит, войско его бежит, кинулся сам к войску - останавливать.

Тут Андрей вынул дубинку:

- Ну-ка, дубинка, обломай бока этому царю!

Дубинка сама пошла колесом, с конца на конец перекидывается по чисто-

му полю; нагнала царя и ударила его в лоб, убила до смерти.

Тут и сражению конец пришел. Повалил из города народ и стал просить

Андрея-стрелка, чтобы взял он в свои руки все государство.

Андрей спорить не стал. Устроил пир на весь мир и вместе с Марьей-ца-

ревной правил он этим царством до глубокой старости.

СКАЗКА О МОЛОДИЛЬНЫХ ЯБЛОКАХ И ЖИВОЙ ВОДЕ

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь, и было

у него три сына: старшего звали Федором, второго Василием, а младшего

Иваном.

земель, в тридесятом царстве есть сад с молодильными яблоками и колодец

с живой водой. Если съесть старику это яблоко - помолодеет, а водой этой

умыть глаза слепцу - будет видеть. Царь собирает пир на весь мир, зовет

на пир князей и бояр и говорит им:

- Кто бы, ребятушки, выбрался из избранников, выбрался из охотников,

съездил за тридевять земель, в тридесятое царство, привез бы молодильных

яблок и живой воды кувшинец о двенадцати рылец? Я бы этому седоку пол-

царства отписал.

Тут больший стал хорониться за середнего, а середний за меньшого, а

от меньшого ответу нет. Выходит царевич Федор и говорит:

- Неохота нам в люди царство отдавать. Я поеду в эту дорожку, привезу

тебе, царю-батюшке, молодильных яблок и живой воды кувшинец о двенадцати

рылец.

уздает узду неузданную, берет плетку нехлестанную, кладет двенадцать

подпруг с подпругою - не ради красы, а ради крепости... Отправился Фе-

дор-царевич в дорожку. Видели, что садился, а не видели, в кою сторону

укатился...

Ехал он близко ли, далеко ли, низко ли высоко ли, ехал день до вечеру

- красна солнышка до закату. И доезжает до росстаней, до трех дорог. Ле-

жит на росстанях плита-камень, на ней надпись:

"Направо поедешь - себя спасать, коня потерять. Налево поедешь - коня

спасать, себя потерять. Прямо поедешь - женату быть".

Поразмыслил Федор-царевич: "Давай поеду, где женату быть".

И повернул на ту дорожку, где женатому быть. Ехал, ехал и доезжает до

терема под золотой крышей. Тут выбегает прекрасная девица и говорит ему:

- Царский сын, я тебя из седла выну, иди со мной хлеба-соли откушать

и спать-почивать.

- Нет, девица, хлеба-соли я не хочу, а сном дороги не скоротать. Мне

надо вперед двигаться.

- Царский сын, не торопись ехать, а торопись делать, что тебе лю-

бо-дорого.

Тут прекрасная девица его из седла вынула и в терем повела. Накормила

его, напоила и спать на кровать положила.

Только лег Федор-царевич к стенке, эта девица живо кровать повернула,

он и полетел в подполье, в яму глубокую...

Долго ли, коротко ли - царь опять собирает пир, зовет князей и бояр и

говорит им:

- Вот, ребятушки, кто бы выбрался из охотников - привезти мне моло-

дильных яблок и живой воды кувшинец о двенадцати рылец? Я бы этому седо-

ку полцарства отписал.

Тут опять больший хоронится за середнего, а середний за меньшого, а

от меньшого ответу нет. Выходит второй сын, Василий-царевич:

- Батюшка, неохота мне царство в чужие руки отдавать. Я поеду в до-

рожку, привезу эти вещи, сдам тебе в руки.

Идет Василий-царевич на конюший двор, выбирает коня неезженного, уз-

дает узду неузданную, берет плетку нехлестанную, кладет двенадцать подп-

руг с подпругою.

Поехал Василий-царевич. Видели, как садился, а не видели, в кою сто-

рону укатился... Вот он доезжает до росстаней, где лежит плита-камень, и

видит: "Направо поедешь - себя спасать, коня потерять. Налево поедешь -

коня спасать, себя потерять. Прямо поедешь - женату быть".

Думал, думал Василий-царевич и поехал дорогой, где женатому быть. До-

ехал до терема с золотой крышей. Выбегает к нему прекрасная девица и

просит его откушать хлеба-соли и лечь почивать.

- Царский сын, не торопись ехать, а торопись делать, что тебе лю-

бо-дорого...

Тут она его из седла вынула, в терем повела, накормила, напоила и

спать положила.

Только Василий-царевич лег к стенке, она опять повернула кровать, и

он полетел в подполье. А там спрашивают:

- Кто летит?

- Василий-царевич. А кто сидит?

- Федор-царевич.

- Вот, братан, попали!

Долго ли, коротко ли - в третий раз царь собирает пир, зовет князей и

бояр:

ды кувшинец о двенадцати рылец? Я бы этом у седоку полцарства отписал.

Тут опять больший хоронится за середнего, середний за меньшого, а от

меньшого ответу нет. Выходит Иван-царевич и говорит:

- Дай мне, батюшка, благословеньице, с буйной головы до резвых ног,

ехать в тридесятое царство - поискать тебе молодильных яблок и живой во-

ды да поискать еще моих братьецев.

Дал ему царь благословеньице. Пошел Иван-царевич в конюший двор - вы-

бирать себе коня по разуму. На которого коня ни взглянет, тот дрожит, на

которого руку положит - тот с ног валится...

Не мог выбрать Иван-царевич коня по разуму. Идет, повесил буйну голо-

ву. Навстречу ему бабушказадворенка:

- Здравствуй, дитятко Иван-царевич! Что ходишь кручинен-печален?

- Как же мне, бабушка, не печалиться - не могу найти коня по разуму.

- Давно бы ты меня спросил. Добрый конь стоит закованный в погребу,

на цепи железной. Сможешь его взять - будет тебе конь по разуму.

Приходит Иван-царевич к погребу, пнул плиту железную, свернулась пли-

та с погреба. Вскочил ко добру коню, стал ему конь своими передними но-

гами на плечи. Стоит Иван-царевич - не шелохнется. Сорвал конь железную

цепь, выскочил из погреба и Ивана-царевича вытащил. И тут Иван-царевич

его обуздал уздою неузданной, оседлал седельцем неезженным, наложил две-

надцать подпруг с подпругою - не ради красы, ради славушки молодецкой.

Отправился Иван-царевич в путь-дорогу. Видели, что садился, а не видели,

в кою сторону укатился... Доехал он до росстаней и поразмыслил: "Направо

ехать - коня потерять. Куда мне без коня-то? Прямо ехать - женатому

быть. Не за тем я в путь-дорогу выехал. Налево ехать - коня спасти. Эта

дорога самая лучшая для меня".

И поворотил он по той дороге, где коня спасти - себя потерять. Ехал