Речевое поведение личности в системе формирования социального образа

Чеботникова Татьяна Алексеевна

ФОРМИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОГО ОБРАЗА

(на материале художественного дискурса)

Специальность 10. 02. 19 – теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Челябинск 2012

Работа выполнена на кафедре теории языка Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Челябинский государственный университет»

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

доктор филологических наук, профессор

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный университет»

Защита состоится 26 марта 2012 г. в 11 часов на заседании диссертационного совета Д 212.296.05 по защите кандидатских и докторских диссертаций при ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный университет» по адресу: 454001, г. Челябинск, ул. Братьев Кашириных, 129, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Челябинского государственного университета по адресу: ул. Братьев Кашириных, 129.

Автореферат разослан « » февраля 2012 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета,

кандидат филологических наук, доцент Г.С. Вардугина

Личность говорящего и предъявляемый ею для всеобщего обозрения образ играет весьма важную роль в процессе человеческого взаимодействия. Наблюдая за поведением, манерами, мимикой и пантомимикой, умением владеть собой, внешностью, осанкой, одеждой − всем тем, что позволяет личности так или иначе «подать себя», человек получает представление о ней, формирует в своем сознании ее образ. Особую роль в экспонировании образа играет речевое поведение.

Данное исследование проведено в русле работ, направленных на создание общей теории речевого поведения, или теории речевой деятельности как учения об эффективном и оптимальном выборе и функционировании вариативных языковых средств, а также речеповеденческих моделей.

В соответствии с поставленной целью и сформулированной гипотезой в исследовании решались следующие задачи:

- обосновать совокупность положений, составляющих теоретико-методологическую основу исследования, и раскрыть сущностные характеристики базовых понятий;

- описать содержательные доминанты речевого поведения персонажа художественного произведения, способы и особенности его самоподачи;

- выявить механизмы метаморфоз образа личности, проявляющиеся в художественном произведении;

- установить модели речевого поведения, используемые автором в процессе формирования образа персонажа с целью демонстрации путей адаптации к социокультурной среде.

В своей работе мы исходили из понимания того, что адекватное и исчерпывающее описание речевого поведения с точки зрения его участия в создании социального образа личности не может быть ограничено собственно лингвистическим анализом языковых ресурсов (совокупности слов, выражений, речевых формул). Оно предполагает учет и невербальных средств, а также различных компонентов риторической ситуации, каждый из которых оказывает непосредственное влияние на оформление речевого поведения личности, создание образа и его предъявление. Значимым для нашего исследования является изучение социализации личности в аспекте описания ее речевого поведения. Мы имеем в виду прагмалингвистические параметры языковой личности и рассматриваем общение как деятельность, имеющую мотивы, цели, стратегии и способы реализации (Карасик 2004).

Такой подход позволяет не только увидеть, как говорит человек, какие языковые средства им задействуются в процессе общения, но и понять, почему и зачем он это делает, установить причины, побуждающие его придавать значимость одним аспектам действительности, игнорируя при этом другие, то есть позволяет увидеть саму личность – ее интеллектуальный уровень, эмоциональную организацию, духовно-нравственные приоритеты, мировосприятие и особенности самосознания.

В качестве базовых в настоящем исследовании выступают такие понятия, как общение, личность, языковая личность, роль, речевое поведение, персонаж, образ, дискурс персонажа.

Методологическую и теоретическую основу исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых, работающих в различных отраслях научного знания: лингвистике, философии, психологии, культурологии, социологии, — а также в области смежных направлений: лингвокультурологии, социолингвистике, психолингвистике (Т.А. Апинян, Н.Д. Арутюновой, М.М. Бахтина, П.Л. Бергера, Э. Берна, Г.И. Богина, В.В. Виноградова, Т.Г. Винокур, Дж. Гамперца, Б.Н. Головина, В.Е. Гольдина, Г. Грайса, Л.И. Гришаевой, В.Д. Девкина, Т.М. Дридзе, И.А. Зимней, О.С. Иссерс, В.И. Карасика, Ю.Н. Караулова, И.С. Кона, В.В. Красных, Л.П. Крысина, В.Л. Леви, А.А. Леонтьева, Ю.М. Лотмана, В.А. Масловой, А. Маслоу, Т.М. Николаевой, А.Б. Орлова, Дж. Остина, Ю.Е. Прохорова, К.Ф. Седова, Дж. Серля, О.Б. Сиротининой, Л.И. Скворцова, В.В. Соколовой, И.А. Стернина, Е.Ф. Тарасова, Н.И. Формановской, Э. Фромма, А.М. Шахнаровича и др).

Выбор в качестве материала исследования текстов художественной литературы обусловлен тем, что:

- реалистическое художественное произведение является воспроизведением действительности, образцом объемного и детального описания персонажа;

- в образах персонажей художественных произведений отражаются разнохарактерные типы людей, причем персонаж представляет собой не сумму деталей, из которых слагается изображение, но целостную личность с присущими ей поведением, психологическим настроем, миропониманием;

- текст художественного произведения дает возможность наблюдать за развитием персонажей в большом временном промежутке, иногда в течение всей жизни, при этом временной промежуток ограничивается рамками самого произведения;

- текст художественного произведения позволяет увидеть не только риторическую ситуацию в целом, но и все ее составляющие, каждая из которых коррелирует с речевым поведением персонажа, оказывая непосредственное влияние на его оформление;

- на уровне текста художественного произведения благодаря наличию авторских ремарок, комментариев, а также представленности внутренней речи персонажей возможно увидеть гармонию или диссонанс между внешним речевым поведением и внутренним состоянием;

- текст художественного произведения дает возможность проследить, как меняется образ персонажа в связи со сменой его речевого поведения и, наоборот, как смена речевого поведении оказывает влияние на сам образ.

Широкомасштабное изучение речевого поведения на базе произведений русской и зарубежной преимущественно художественной и отчасти публицистической литературы позволило увидеть некоторые общечеловеческие, инвариантные его черты и свойства, не имеющие национальной, гендерной, социальной, культурной обусловленности, а также зависимости от языка, на котором осуществляется общение. В числе этих свойств оказываются универсальные речеповеденческие модели и реализуемые личностью коммуникативные стратегии, представляющие собой цепочку решений, а также выбор определенных коммуникативных действий и языковых средств либо реализацию набора целей в структуре общения.

Из материала исследования, а также перечня факторов, предопределивших его выбор, следует, что в данной работе анализируется речевое поведение не реальной языковой личности − личности, самостоятельно осуществляющей речевую деятельность и производящей тексты той или иной сложности в условиях непосредственного говорения, а персонажа, являющегося «выращенной» «живорожденной» моделью языковой личности и функционирующего в рамках дискурса эпического или драматического произведения (во «вторичной» действительности, так называемой художественной реальности), в пределах которого автор текста создает образ персонажа, высвечивая, обыгрывая, интерпретируя те или иные поступки и черты характера, пропуская через призму собственного сознания.

Персонаж, представляющий собой художественное воплощение реальной личности, обнаруживает себя в осуществляемой им деятельности, и прежде всего в деятельности речевой. Несмотря на то, что «принципы воспроизведения социально-типической характеристики речи персонажей не могут быть абсолютно натуралистическими, поскольку «художественное произведение не является памятником или документом ни областной диалектологии, ни социальной жаргонологии, <…> вместе с тем несомненно, что писатель-реалист изображает национальные характеры со свойственной им манерой выражения как порождение строго определенных общественно-исторических условий» (Виноградов 1959). В высказываниях, поступках, позах и жестах литературного героя отражаются различные формы поведения личности. Речь действующих лиц передает их неповторимые психологические состояния. При этом внутренний мир персонажа выявляется не только логическим смыслом сказанного, но и речевой манерой, а также самой организацией всего речевого поведения в целом. В.В.Виноградов писал: «… персонаж свой характер раскрывает… в своих речах. Речевая характеристика персонажа строится на основе закрепления за данным образом не только определенной лексики (тематическая характеристика), но и определенных экспрессивно-синтаксических и стилистико-фразеологических форм, индивидуальной системы мимического и пантомимического выражения. Образ – то единство, которое связывает все реплики персонажа».

В связи с тем, что речевое поведение персонажа художественного произведения получает воплощение в текстах, представляющих собою:

а) прямую речь (oratio recta); б) косвенную речь (oratio obliqua), в) несобственно-прямую речь; г) внутреннюю речь, — то именно они стали предметом нашего пристального внимания.

Каждый из перечисленных видов текстов оценивается нами как дискурс персонажа. Наше понимание дискурса соответствует определению, сформулированному Н.Д. Арутюновой: «Дискурс – связный текст в его совокупности с экстралингвистическими, прагмалингвистическими, социокультурными, психолингвистическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь рассматриваемая как целенаправленное действие, как компонент, участвующий во взаимоотношении людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс – это речь, погруженная в жизнь» (Лингвистический энциклопедический словарь 1990).

Признавая и учитывая специфичность эмпирической базы, на основе которой осуществляется изучение речевого поведения личности, и обусловленную этим возможность погрешности в полученных результатах, мы обращаем внимание на высокую степень достоверности и информативности, которую несет в себе каждый литературный персонаж.

Информативность и достоверность персонажа объясняется и обусловливается прежде всего тем, что за ним стоит реальная личность автора, который приводит его в движение, вживляя в определенный исторический, социальный и культурный контекст, заставляя производить действия и совершать поступки, наделяя по своему усмотрению такими качествами и свойствами, которые делают персонаж личностью, осуществляющей материальную и речевую деятельность, а также разнообразно предъявляющей и реализующей себя в условиях дискурса художественного произведения. Соответственно в речевом поведении персонажа, который сам по себе является порождением авторского сознания, находят отражение аффективные, перцептивные и когнитивные процессы, протекающие не только в его сознании, но и сознании самого автора, представляющего собой реальную языковую личность. По мысли В.В. Виноградова, «язык автора впитывает в себя речь и мышление персонажей, присущие им приемы драматического переживания и осмысления событий. В стиле повествования выражается не только личность автора, но остро звучат разные живые голоса эпохи» (Виноградов 1952).

Интересны с этой точки зрения откровения Н. В. Гоголя, сделанные им в «Авторской исповеди» относительно предмета своего описания и его достоверности: «… предмет у меня был жизнь, а не что другое. Жизнь я преследовал в действительности, а не в мечтах воображения. <…> Я никогда ничего не создавал в воображении и не имел того свойства. У меня только то и выходило хорошо, что взято было мной из действительности, из данных мне известных. Угадывать человека я мог только тогда, когда мне представлялись самые мельчайшие подробности его внешности. Я никогда не писал портрета, в смысле простой копии. Я создавал его вследствие соображенья, а не воображенья» (Гоголь 1984).

Вышеизложенные точки зрения названных авторов являются достаточно убедительным свидетельством того, что материал нашего исследования является весьма авторитетным источником интересующей нас информации и позволяет признать, что в образах персонажей художественных произведений получают воплощение социальные характеры, социальные субъекты, т.е. личности во всей полноте их характеристик. Вследствие этого величина возможной погрешности в полученных результатах и сделанных выводах не может быть значительной и не может оказать серьезного влияния на их достоверность.

Обоснованность выводов обеспечивается методологическим анализом исходных теоретических положений; использованием комплекса общенаучных методов, таких как наблюдение, описание, анализ, синтез; частных методик риторического, лингвокультурологического, социокультурного, идейно-стилистического, дискурсивного анализов, адекватных цели и задачам исследования; сочетанием теоретического анализа с обобщением эмпирических данных. Общая установка на интегративность исследования обусловила привлечение данных таких наук, как психология, социология, история, культурология, философия, литературоведение.

Научная новизна работы состоит: 1) в обращении к анализу речеповеденческих моделей личности в широком социокоммуникативном аспекте с опорой на работы психологов, философов, социологов, педагогов; 2) в выявлении и описании (на примере языковой личности, отраженной в зеркале художественной литературы) различных целенаправленных модификаций речевого поведения, обусловленных прагматическими, ролевыми и личностно-психологическими факторами и направленных на формирование и изменение социального образа; 3) во введении в характеристику моделей речевого поведения телеологического и аксиологического компонентов, проявляющихся преимущественно в подразумеваемых выводах и скрытых побочных смыслах, то есть в инференциях и импликациях высказываний.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке лингвистических аспектов персонологии − новой интегральной области исследования, в упорядочении ее понятийного и терминологического аппарата; в углублении теории речевой деятельности, речевого поведения, теории речевого воздействия, прагмалингвистики, неориторики; в выявлении и описании способов модификаций речевого поведения, осуществляемых личностью и направленных на формирование и изменение собственного образа.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования полученных данных при обучении риторике, культуре речевого общения, лингвистическому анализу художественных текстов, в деятельности имиджмейкеров, при оценке корректности и этики межличностного общения. Теоретический и иллюстративный материал может найти применение в преподавании целого ряда дисциплин, предметом изучения которых является человек: философии, социологии, истории, психологии, культурологии, — а также в практике преподавания смежных с названными курсов: лингвокультурологии, социолингвистики, психолингвистики.

Положения, выносимые на защиту:

1. В общении как многофункциональном явлении, одновременно включающем информационный обмен, установление и поддержание контакта, регулировку взаимодействия, индивид становится личностью, т.е. средоточием когнитивно-коммуникативных потенций, получающих реализацию на широком фоне социально окрашенной действительности, которая дает место проявлению ее психологических свойств и устремлений.

2. Усваивая определенные фрагменты культуры, аккумулируя социальные нормы, личность овладевает различными функциями, или позициями, традиционно называемыми ролями. Каждая роль обладает значительным презентационным потенциалом, вследствие этого исполнение ее оказывается личностно интерпретируемым. В аспекте социализации исполнение тех или иных социальных ролей связано в первую очередь с усвоением стереотипов речевого поведения.

3. В ситуациях социального взаимодействия личность по-разному заявляет о себе: 1) открыто демонстрирует, какова она есть на самом деле (самоподача Ethos) и исполняет роли, по праву рождения, социального положения, возраста и пр. ей принадлежащие; 2) намеренно и целенаправленно конструирует свой образ (самоподача Persona), предъявляет себя в новом качестве, создавая, по терминологии М.М. Бахтина, «образ для другого» - «прагматическую сущность, используемую для решения практических задач», оформляя себя «не изнутри, а извне».

4. Попадая в условия социального, культурного, эмоционального, психологического дискомфорта или в ситуации коммуникативной инверсии, личность демонстрирует способность использовать заложенные в ней защитные механизмы, изменять свой образ, выдавать себя за другую, то есть исполнять роль-маску и предъявлять образ-маску, средством создания которых является прежде всего соответствующее оформление речевого поведения. Особое значение для выбора роли-маски и ее речевого оформления имеют ценностные установки личности, которые выступают как локаторы ее нравственного сознания. Адекватное оформление и успешное исполнение роли-маски предполагает наличие широкого когнитивного диапазона, языковой компетенции, коммуникативной компетенции, актерских способностей, психологического настроя.

5. Каждое время характеризуется набором типичных ролей и, соответственно, набором типичных ролей-масок и образов-масок. Роль-маска и образ-маска отражают не сущностные характеристики личности, а ее дискурсивные проявления, которые имеют определенные аксиологические и этические аспекты и являются показателями моральной, интеллектуальной и эстетической сторон не только отдельной личности, но и общества в целом.

Во введении раскрывается актуальность исследования, формулируются цели и задачи, характеризуется методологический подход к изучению речевого поведения личности, получает обоснование выбор в качестве эмпирической базы произведений художественной литературы, определяются научная новизна, теоретическое и практическое значение диссертационного исследования.

В первой главе «Теоретические и методологические проблемы описания речевого общения» освещаются вопросы, которые для настоящего исследования являются основополагающими, в частности, определяется содержание и объем понятия, обозначаемого термином «общение», дается квалификация таких понятий, как социализация, личность, языковая личность, образ, устанавливаются связи и отношения между названными понятиями, описываются общие и частные функции речевого общения.

Основное содержание главы сводится к следующему. Последнюю четверть ХХ и первое десятилетие XXI веков отличает смещение научно-исследовательских интересов лингвистов в сторону изучения речевого общения, которое, будучи по своей природе социальным, становится средой, на основе которой осуществляется социализация индивида – процесс усвоения социальных норм, культурных ценностей, установок и образцов поведения того общества, социальной группы и общности, к которым он принадлежит, т.е. в процессе социализации индивидом интериоризуется социальный мир и происходит становление личности. Под личностью понимается социокультурное образование (устойчивая система социально значимых черт, носитель сознания, языка, обладающий сложным внутренним миром и определенным отношением к себе самому и своему окружению), получающее реализацию в отношениях с действительностью, другими людьми и с самим собой, определяющее и осуществляющее набор конкретных действий и взаимодействий, то есть стратегию и тактику, а также выбирающее и использующее при этом репертуар собственно лингвистических и экстралингвистических средств.

В отечественном языкознании общение стало предметом многоаспектных исследований М.М. Бахтина, Т.Г. Винокур, О.С. Иссерс, В.И. Карасика, Л.П. Крысина, Ю.Е. Прохорова, К.Ф. Седова, И.А. Стернина, Е.Ф. Тарасова, Н.И. Формановской, А.М. Шахнаровича, Л.А. Шкатовой, Е.В. Харченко и др. Общение также изучается − в рамках парадигм своей науки − специалистами и других областей научного знания − психологами, философами, социологами, культурологами. Междисциплинарная парадигма изучения общения способствовала постижению проблем речевого общения, отталкиваясь не от форм и структуры речи, а от содержания и механизмов идеационно-творческой активности личности как особого «состояния сознания», актуализируемого и воспроизводящегося в социокультурной среде с помощью (и благодаря) коммуникации (Дридзе 1996). В лингвистическом плане это привело к более глубокому проникновению в авторскую интенцию, а также к установлению различных способов речеязыкового воплощения интенционально-коммуникативной субстанции, присутствующей за той или иной фактурой текста (Халеева 1996). В связи с настоятельной необходимостью выявления и описания закономерностей развития общества, взаимодействия его членов, становления и развития личности внимание исследователей все более сосредоточивается на разработке проблем, связанных с социальной сущностью общения, что в свою очередь становится стимулом пробуждения интереса к изучению языковых феноменов с функциональной точки зрения. Такая направленность исследования приводит к выявлению «неявных» и «потаенных», по выражению Т.Н.Николаевой, установок в коммуникации, опирающихся на социальные, прагматические, ролевые и личностно-психологические факторы. В связи с этим оказывается неизбежным интерес исследователей к пресуппозитивным факторам в речевом общении и их развитию в пользовании языковой системой; важным представляется определение того, что данная личность (языковая личность) не говорит, как изменяет свою речь в различных ситуациях общения. (Николаева 2000) Под термином «языковая личность» нами понимается реальность в виде субъекта, обладающего совокупностью способностей и свойств, позволяющих осуществлять сугубо человеческую деятельность – говорить, воспринимать речь, общаться, создавая устные и письменные произведения (тексты), отвечающие целям и условиям общения. Принимая концепцию Ю.Н. Караулова, мы все же считаем необходимым подчеркнуть, что языковая личность воспринимается нами как вид полноценного представления личности, вмещающей в себя и психический, и социальный, и этический и другие компоненты, но преломленные через ее язык, ее дискурс. (Караулов 1987). Последнее представляется нам особенно важным.

В настоящей работе сделана попытка объединения филологического и социолингвистического подходов к описанию языковой личности. С одной стороны, мы осуществляем изучение речевого поведения с точки зрения его участия в изменении образа личности, но при этом лицо, осуществляющее речевую деятельность, представляет собой не реальную языковую личность, самостоятельно действующую в условиях социокультурного дискурса, а персонаж художественного произведения, по воле автора включенный в дискурс литературного произведения. Следовательно, мы, анализируя речевое поведение персонажа и составляя представление о его образе, идем за В.В. Виноградовым, в сущности, являющимся основоположником изучения образа персонажа как уникальной языковой личности. С другой стороны, условно принимая персонаж художественного произведения в качестве самостоятельной языковой личности, являющейся носителем уникального набора психологических и социальных свойств и обладающей способностью создавать речевые произведения, а также варьировать свое речевое поведение с целью создания востребованного образа в условиях социокультурного дискурса, мы следуем по пути изучения и описания языковой личности, проложенному Г.И. Богиным, Ю.Н. Карауловым, Л.П. Крысиным, В.И. Карасиком. Таким образом, мы транспонируем особенности и специфику речевого поведения персонажа художественного произведения на реальную языковую личность, что дает возможность значительно расширить границы нашего исследования, переступить за рамки художественного произведения и выйти в социокультурный контекст.

В общении, представляющем собой многофункциональное взаимодействие, одновременно включающее информационный обмен (информационная функция), установление и поддержание контакта (фатическая функция), регулировку взаимодействия (прагматическая функция) и пр., формируются и определяются черты личности. В общении личность так или иначе предъявляет, реализует себя; приобретает навыки подражания, аккомодации и презентации. В общении личность создает свой образ – прагматическую сущность, используемую для решения практических задач (Полборн 2003).

В конкретных ситуациях межличностного общения получают воплощение частные функции, возникновение которых обусловливается мотивом, побуждающим личность к общению. Так, например, желание дистанцироваться от старшего поколения становится одним из мотивов, порождающих язык молодежной субкультуры, сленг, который выполняет изоляционистскую и герметическую функции. Мотив, будучи побудителем деятельности, связанной с удовлетворением определенной потребности, обусловливает появление той или иной частной функции, каждая из которых представляет, по сути, новую реализацию базовой коммуникативной функции. Кроме этого, исследователи отмечают, что «язык умеет манипулировать, он умеет гримировать свои функции, умеет выдать одно за другое» (Николаева 1988). Например, ситуация коммуникативной инверсии становится питательной средой для зарождения и реализации адаптивной функции общения, которая в свою очередь в конкретной ситуации общения может преобразоваться в функции театрализации, талейрановскую или престижную. Сущность коммуникативной инверсии заключается в том, что личность при оформлении своего речевого поведения руководствуется не истинной коммуникативной интенцией – сообщить информацию и вступить в общение, а желанием произвести «нужное» впечатление, что мотивируется потребностью приспособиться к среде, а приспособившись, оказать на нее влияние. Анализ показывает, что в ситуации коммуникативной инверсии речевое поведение личности подвергается серьезным изменениям: в нем нивелируются черты индивидуальности, а на смену приходит адаптивная модель публичного речевого поведения.

Внимание к частным ситуациям общения и соответственно к частным функциям имеет большое практическое значение для изучения и описания речевого поведения, позволяет увидеть такие его стороны и особенности, которые ускользали от внимания лингвистов или не попадали в область их научных интересов.